Приподнятые старческой, морщинистой рукой,
Запахнут временем, которое из комы
Вдруг память выведет на свет, невидимой волной.
Теплом душевным растопит сердце тело,
Улыбка едва тронет края бледных губ,
Накрутят ручку потифона пальцы неумело
И запоёт Утёсов на фоне медных труб.
Aльбомный лист дыхнёт секундною прохладой,
Которая так ценна в душный вечер.
И эхо юности со смехом, с запахом помады
Устало донесёт попутный лёгкий ветер.
Пружины потифона скрипнут от натуги,
Когда перевернётся альбома первый лист.
Из детства выглянут весёлые подруги,
Мать – медсестра, отец священник – органист.
Беспечно детство было, до тридцать второго.
На первомай арестовали вдруг отца,
А через месяц, объявив врагом народа,
Он был расстрелян, по указке подлеца.
Тут пальцы вытащат давнишний чёрный волос,
Приклеившийся много лет назад
И первой любви – юношеский голос
В воспоминаньи зазвучит на весь вишнёвый сад.
А вот и похоронка... В мае, в сорок пятом,
Её почтовым ветром с победой принесло.
Но до сих пор, тяжёлую утрату
Сугробом времени, так и не занесло...
Откинувшись главой на спинку кресла,
Закроятся спокойные усталые глаза,
Расслабятся натруженные чресла
И затаится горькая, последняя слеза
Раздастся выдох (едва слышно) облегчённый...
Сквозняк протянет через щели свист
И Дух, с судьбою Свыше предрешённой,
Откроет тайный - вечной жизни лист.
До слез
ОтветитьУдалить